Потребителски вход

Запомни ме | Регистрация
Постинг
26.11.2011 09:12 - 13. ВИКТОР ТЕПЛЯКОВ - ПИСЬМА ИЗ БОЛГАРИИ
Автор: devnenetz Категория: История   
Прочетен: 1006 Коментари: 0 Гласове:
0

Последна промяна: 26.11.2011 09:27



- Продължение -

Вездѣ, съ заботливостію нѣжной матери, она разнообразитъ свои невинныя украшенія: въ одномъ мѣстѣ протягиваетъ свѣжую гирлянду между двумя склонившимися къ паденью колоннами; въ другомъ -- ставитъ стройныя тополя на мѣсто столбовъ, опрокинутыхъ временемъ. Тамъ -- юная виноградная лоза вьется извилистою змѣею до самаго возглавія уцѣлѣвшей болѣе другихъ громады; здѣсь -- дикая акація пресмыкается у ея обширнаго подножія и покрывая его своими атласными листьями, рисуется, подобно драгоцѣнной мозаической работѣ, на сумрачной бѣлизнѣ разметанныхъ повсюду развалинъ. Мертвое запустѣніе воцарилось на сихъ безобразныхъ обломкахъ: ни малѣйшій звукъ, ни малѣйшій шорохъ не прерываетъ ихъ угрюмаго молчанія; или нѣтъ! рѣзная изумрудная ящерица, теперь единственный обитатель мѣста, гдѣ можетъ быть нѣкогда кипѣла жизнь и шумная человѣческая дѣятельность, выглянувъ на минуту изъ глубокихъ разсѣлинъ бѣжитъ отъ любопытнаго странника, и шумя въ высокой травѣ, прячется между грудою новыхъ обломковъ.

   Всѣ ощущенія сердца, всѣ оттѣнки впечатлѣній были уже столь хорошо высказаны, раздроблены, анатомированы; душа человѣческая сорвавъ мало-по-малу эту темную занавѣсу, которая покрывала ея тайныя муки и радости, отразилась въ зеркалѣ столь отвратительному, но всего болѣе -- мишура и румяна нашихъ піитическихъ разносчиковъ, продаваемыя цѣлыми пудами за неподдѣльныя розы и золото, освоили насъ до такой степени съ шарлатанствомъ этихъ микроскопическихъ Рене, Чайльдъ-Гарольдовъ, Фаустовъ, что теперь порывы самого чистаго энтузіасма, изліяніе самой законной печали, едва ли не кажутся намъ чѣмъ-то подобнымъ сему каррикатурному вооруженію, подъ коимъ герой Ламанкскій сокрылъ бриліантовый блескъ древняго рыцарства. Я не имѣю нужды хвалиться идеальнымъ разочарованіемъ: вы знаете; какъ легко мое минувшее; какъ цвѣтисто настоящее; какъ свѣтла и просторна моя бѣдная будущность... -- а потому, вамъ ли буду я говорить объ электрическомъ сочувствіи души своей съ этими дивными обломками чего-то огромнаго, прекраснаго, поэтическаго!-- Я машинально слѣдовалъ за прихотливымъ бѣгомъ ручья, лепечущаго посреди развалинъ. Становясь съ каждымъ шагомъ уже и извилистѣе, онъ мало-по-малу принялъ видъ тонкой жемчужной нитки, и наконецъ совершенно пропалъ въ пестрой густотѣ кустарника, завладѣвшаго полуизсякшимь русломъ его. Красивые листья пуховника, душистаго дрока и мѣлкаго лиловаго цѣломудренника выставляли оттуда свои разноцвѣтныя маковки, и подражая излучинамъ потерявшагося между ними ручья, рисовались на землѣ, подобно другому, созданному изъ цвѣтовъ потоку. Слабый ропотъ струи, переливающейся во мракѣ сихъ разнообразныхъ кустарниковъ, напоминалъ одинъ о ничтожномъ остаткѣ воды, неуловимой для жажды, пожиравшей меня въ эту минуту. Лучи полдневнаго солнца, пылая вертикально надъ моей головою, возбуждали въ изсохшемъ горлѣ моемъ смертельную зависть къ баснословной способности этихъ привилегированныхъ смертныхъ, коихъ нервное потрясеніе угадываетъ шумъ и прохладу подземныхъ источниковъ; представьте же себѣ мое удовольствіе, когда оглянувшись назадъ, я увидѣлъ за собою всѣхъ своихъ спутниковъ и получилъ приглашеніе напиться у текущаго не вдалекѣ фонтана. Мы оставили развалины позади себя и опять углубились въ лабиринтъ древесной чащи. Черезъ нѣсколько минутъ гармоническое журчанье воды послышалось передъ нами въ густотѣ лѣса. Подвинувшись еще нѣсколько шаговъ впередъ, я увидѣлъ...... но повѣрите ли, что картина подобная садамъ Дамасской очаровательницы или даже Мильтонову изображенію эдема затмила въ этотъ мигъ передо мною все красоты живописной природы, кои до сихъ поръ были когда нибудь предметомъ моего удивленія.

   Амфитеатръ живой, непроницаемой зелени, сросшейся на подобіе обрушенной сверху арки, со всѣхъ сторонъ окружилъ меня. Во глубинѣ этой зелени, цвѣты распустившихся яблонь, душистыхъ грушъ, черешень, персиковыхъ и абрикосовыхъ деревьевъ, горятъ повсюду яркими рубиновыми и алмазными искрами. Непроницаемыя бесѣдки изъ кудряваго вннограднвка; букеты юныхъ миртовъ, и дикія, заглохшія аллеи изъ колоссальныхъ орѣшниковъ, мохнатыхъ буковъ, шелковичныхъ и, разныхъ другихъ деревьевъ, пересѣкаютъ въ нѣсколькихъ мѣстахъ небольшой муравчатый лугъ, кинутый роскошнымъ ковромъ посреди сего натуральнаго китайскаго сада. Съ одной стороны два фонтана, поставленные у ската зеленыхъ горъ параллельно другъ противъ друга, журчатъ подъ тѣнью плакучихъ ивъ и пирамидальныхъ тополей; два мраморные резервуара льютъ на разметанные вокругъ каменья ихъ холодныя слезы, которыя -- то пропадаютъ, то вновь показываются, тянутся по травѣ драгоцѣнной брилліантовой ниткою и наконецъ -- исчезаютъ въ густотѣ лѣса. Древніе сады Алкиноевы были, по сказанію Омира, украшены двумя точно такими же фонтанами. Насупротивъ сего романтическаго мѣста горизонтъ болѣе свободный открывается вдругъ передъ вами; лѣсистый амфитеатръ горъ: скала надъ скалою, зелень надъ зеленью ограничиваютъ со всѣхъ сторонъ очарованный взоръ вашъ. Если-бы можно было предполагать, что природа, современная созданію сосѣднихъ колоннъ, не измѣнила еще до сихъ поръ своего образа, то рощи окружающія фонтаны, могли-бы безъ сомнѣнія быть почтены великолѣпными садами, принадлежавшими древнимъ храмамъ, или обширному городу, коего колонны сіи суть развалины.

   "Не пора ли подумать объ обѣдѣ?" сказалъ одинъ изъ офицеровъ, прогуливаясь вокругъ своей лошади. -- Ни мало! -- отвѣчалъ я; но между тѣмъ большая часть приѣхавшихъ со мною желудковъ очень умильно поглядывала на солнце, коего огненный шаръ перекатился уже давнымъ-давно за-полдень. Красные лучи его проникали облически въ прохладную темноту рощей, и отраженные ихъ изумрудною зеленью, преломлялись тонкими золотыни стрѣлами на живомъ кристалѣ фонтановъ, окруженныхъ всѣми радужными цвѣтами призмы. Какая-то неопредѣленная гармонія вылетала изъ глубины лѣса. Полные чудныхъ миѳологическихъ воспоминаній, вы бы подумали, что хороводъ незримыхъ Дріадъ, по прежнему пляшетъ, и сливаетъ звучные голоса свои съ трепетомъ посвященныхъ имъ сѣней. Если мечты, наполняющія душу передъ хаосомъ сосѣднихъ разваливъ, столь-же унылы, смутны и колоссальны, какъ груды этихъ величавыхъ обломковъ, то философическое спокойствіе здѣшней природы -- поэзія одной изъ сихъ виргиліевскихъ долинъ -- объясняютъ вамъ въ полной мѣрѣ скуку придворныхъ благъ, а послѣднее желаніе поумнѣвшаго на минуту пѣвца Георгикъ:

  

   .........O qui mi gelidis in vallibus Hoemi

   Sistat, et ingenti ramorum protegat umbrв!

  

   Я разсѣянно блуждалъ между деревьями, и кто знаетъ, куда бы забрелъ наконецъ, если бы полковникъ Л. не закричалъ мнѣ, что какая нибудь турецкая пуля, вырвавшись вдругъ изъ-за куста, можетъ въ одну минуту и весьма невѣжливо прервать мечты моя. Шумящій не вдалекѣ отъ фонтановъ орѣшникъ обратилъ на себя особенное мое вниманіе: онъ возвышается отдѣльно отъ другихъ деревьевъ, и можетъ по всей справедливости назваться патріархальнымъ царемъ ихъ. Какой-нибудь артистъ изъ достославнаго Rocher de Сапсаlе угостилъ бы, кажется, подъ его навѣсомъ дюжины три записныхъ Эпикурейцевъ всѣми сокровищами французской кухни своей.-- Я не могъ разстаться съ симъ обворожительнымъ мѣстомъ; тѣ, кои съ Гётевымъ рыбакомъ бывали очарованы разсказами Наяды о благотворной прохладѣ водъ во время зноя полуденнаго, поймутъ можетъ бытъ это тайное могущество, которое приковывало меня къ фонтанамъ, возбуждая безпрестанное желаніе умываться и глотать безъ всякой жажды холодную струю ихъ. Всѣ сіи проволочки, выводили изъ терпѣнія моихъ спутниковъ. Дѣлать было нечего: я рѣшился ѣхать съ ними обѣдать; но, покидая долину, въ которой желалъ бы остаться на всю жизнь свою, упорствовалъ въ исполненіи этихъ мѣлочныхъ обрядовъ, кои Шатобріанъ вмѣняетъ въ обязанность всякому благочестивому путешественнику. Въ семъ намѣреніи я извлекъ персидскій кинжалъ свой и начертилъ острымъ концемъ онаго свое имя на мраморномъ возглавіи одного изъ фонтановъ; потомъ наполнилъ шляпу его животворною влагою и совершилъ въ честь Генія сего мѣста, Genio loti, свое скудное, но усердное возліяніе. Благосклонная Дріада, подарившая мнѣ на память нѣсколько листковъ съ широкошумнаго своего орѣшника, получила послѣдняя прощальный поклонъ мой. Проѣзжая мимо развалинъ, я былъ бы не утѣшенъ, если бы не имѣлъ надежды увидѣть ихъ снова въ непродолжительномъ времени. Мы возвратились въ редутъ къ довольно поздней трапезѣ; но и та, какъ на зло моимъ гастрономамъ, была еще вовсе не приготовлена. Пользуясь этимъ промежуткомъ, я прислонился къ одному изъ пушечныхъ лафетовъ, и продолжалъ на ономъ письмо сіе. Послѣ обѣда оно было уже совсѣмъ дописано, и около пяти часовъ я простился съ полковникомъ Л., получивъ подтвержденіе его обѣта: продолжить начатое откапыванье колонны. Одинъ только казакъ, взятый болѣе для указанія дороги, нежели для вооруженнаго прикрытія, поѣхалъ со мною въ Девно.

- Следва -

 

  

 




Гласувай:
0



Няма коментари
Вашето мнение
За да оставите коментар, моля влезте с вашето потребителско име и парола.
Търсене

За този блог
Автор: devnenetz
Категория: История
Прочетен: 1193949
Постинги: 528
Коментари: 339
Гласове: 1259
Календар
«  Март, 2024  
ПВСЧПСН
123
45678910
11121314151617
18192021222324
25262728293031